- Почта
- Кровь тополей
- Алгебра и Гармония
- Окуньково-1
- Сага о снежных барсах
- Одна посреди зоопарка
- Батяня-вомбат
- Увольнение на берег
- Лучший мент образцового
города
- Бизнес — это вы …
- Ох, было дело в мае
- Окуньково-2
Почта
Не проявлено, проявлено — все равно не проявить,
Словно срезанная яблоня я опять теряю нить,
Есть страна, где сутки литрами и сады Семирамид,
А здесь размахивают бритвами руки бывших Маргарит!
Я — сказочная почта, спешу по небу срочно
Сквозь все земное зло письмо, а в нем крыло,
Счастливый мир, который ждет родную даль,
Родную даль, которой мил счастливый мир
Не поверив осторожному, я бегу на желтый свет,
Ухмыляясь невозможному, вру что мне 120 лет,
Испугавшись злого дембеля, попадаю под трамвай,
Позади мурлычет Бельгия, и шевелится Шанхай!
Посмотри глазами смелыми на детей с глазами кур,
Успокой березку белую, мол все в порядке, mon amour,
Пусть с Востока или Запада нас приходят убивать,
Мы станем черными квадратами, если красными не стать!
Кровь тополей
Я шагаю по детским рисункам
Вдоль бетонных дворов пустырей,
Красной кровью бегут секунды,
Белой кровью — кровь тополей...
Люди спят и впадают в буйство,
Тянут руки в молитве злой,
Человек, не имеющий права на чувства,
Я иду с глаз долой!
Будет все!
Будут все!
Отблеск солнечный в росе,
Лай собак, микрорайонов,
Бог веселый на иконах,
Процветание на долгие года,
Только нас уже не будет никогда!
Слишком многие здесь недовольны
Или планов новых полны,
Обязательства, свадьбы, войны,
Обстоятельства тишины...
Отношения сновидений,
Возведенных в земную явь,
Если встречи, так чтоб без сомнений,
Если реки, чтоб только вплавь
Будет всё!
Будут все!
Отблеск солнечный в росе,
Будут звезды на погонах,
Бог веселый на иконах,
Процветание на долгие года,
Только нас уже не будет никогда!
Обстановка, как обстановка,
Лишь легенда поет в веках,
Был один, но динамил всех ловко,
И поймал кота в облаках
Все когда-нибудь повторится,
Черной туче не быть темней,
Мне советуют притвориться
И дождаться удачных дней
И я знаю, они наступят
На размеренных берегах!
Динозавры, а может люди
Будут мирно пастись в снегах
Звезды в клетках заветной тайны
Будут долго и сладко спать,
А одна окажется крайней,
Но об этом не будут знать
И я шагаю по детским рисункам
Вдоль бетонных дворов пустырей,
Красной кровью бегут секунды,
Белой кровью — кровь тополей...
Кровь тополей!
Алгебра и Гармония
Было так: убегающим летним вечером
Все на свете хотели прожить жизнь долгую
И с тоскою ловили сигналы времени,
15-62 — не много ли?!
Две тигрицы, Алгебра и Гармония,
Шли дремучим простором за беглым счастьем,
А вчера вдруг увидел на небосклоне я
Облака, наделенные высшей властью!
А одно из них перебежало дорогу нам,
Значит всем, всем расходиться по логовам!
Эх, Россия, никому не нужный день лета,
Шлейф мой синий, хвост от песни моей недопетой,
Траур черный, по эмоциям без сомнений,
Космос чертов, весь в разрывах земных знамений!
Так споем лучше про человека-робота,
Которого мир вдруг назначил своим наследником,
Как он встретился с ней на дорогах города,
Который казался им луна-парком и заповедником,
А потом тюрьма, реальность колымская,
И конвой стреляет с бесшумной яростью,
А над тайгою, затянутой тайной дымкою,
Облака, напичканные усталостью...
Белым пятнам на карте да будет холодно
От снегов пополам с мерзлотою вечною,
Две тигрицы, Алгебра и Гармония,
Так хотели жизнь поймать быстротечную,
Но нельзя бродить по инею древнему,
Не отморозив лап и когтей оточенных!
Только лишь заглянули в колодец времени,
Как на смену пришло поколение сволочей!
Окуньково-1
Храбрый окунь в море-океане повстречал прекрасную дельфину,
Взмах ее ресниц ему казался передозировкой героина,
След ее, как лезвие свободы, проходил сквозь скалы из базальта,
Сквозь кошачьи желтые восходы и другие радости природы,
А вдали виднелся остров Мальта...
Храбрый окунь, сам себя не зная, для дельфины делал все что надо,
Приглашал на праздник Первомая, но уже в предчувствии разлада
Становились в очередь вопросы: встретим ли похмелье Новым Годом,
Долго ли продлится эта верность, где отбросит хвост свой атмосферность,
Станет ли любовь подземным ходом?
И ему говорили: "Парень,
Ты должен сказать свое да!",
А он ухмылялся тварям:
"Распрягайтесь дальше в стада,
Заметайте следы копыт,
незнакомых жидов любя,
зарывайтесь по горло в быт,
Забывайте сами себя,
Засыпайте хлебными крошками,
все, что в жизни не привелось,
Нарекайте младенцев Строжками,
Чтобы им нормально жилось,
Чтоб, задетый домами высотными,
С неба рухнул крылатый конь,
А стихи соберутся стопками
И сами пойдут в огонь,
И домашнее станет уличным,
Воскресение — ревом собак,
И все это будет так буднично,
Все на свете будет так буднично,
Но нельзя чтобы было так!"
Храбрый окунь, сам себя не помня,
Плыл на волю из родных краев...
Сага о снежных барсах
Над зоной земною небесная зона, как матрешки одна в одной,
Но синие горы и снежные барсы стоят за моей спиной!
И синие горы под шелест покоя считают, что все впереди,
А снежные барсы идут к водопою, мурлыча от счастья в груди
Они перепрыгивают на летнее время, и дольше столетья их век,
Кружатся и вьются в свободном падении, прекрасном и быстром как бег,
Спешат словно строй золотых метеоров, не звери, скорей корабли,
Туда, где в тайге безымянный пригорок, в котором вся мудрость Земли
Дистанция Рая, тропа лабиринта, я знаю их путь наизусть,
И сердце спокойно, ведь сердце не принтер со шрифтом по имени грусть!
Но залпы орудий как прежде внезапны, и криком совы грянул гром,
И барсы упали, их было двенадцать — остались, дай Бог, вшестером!
Что делать упавшим, лежать ли подняться, один из них Вениамин,
Сказал: "Вылетаем в четырнадцать двадцать иль может быть повременим!"
Мгновение сбора казалось коротким, ведь барсов притягивал путь,
И синие горы поили их водкой, чтоб громче сказать "не забудь"!
Запомним тот день, молчаливый и ясный, когда всякий зверь стал летуч,
Угрюмая стая летающих барсов скользила сквозь облако туч!
Не правда, что жизнь продолжаться устала и требует "останови!",
Теперь вместо Солнца бутылка "Кристалла" и она же вместо любви,
И я пью, чтоб трагедия в образе фарса захлопнула жадную пасть,
Но синие горы и снежные барсы, они не дадут пропасть!
И небо глазами Сатурна и Марса глядит на меня в первый раз,
Ах, синие горы, ах, снежные барсы,
Не оставляйте нас!
Одна посреди зоопарка
Воскресное утро над Вавилоном,
Мне не надо идти к проходной,
И будильник не станет будить меня звоном
В очередной выходной...
Пойду в зоопарк, я слышала,
там можно легко отдохнуть
И возьму в киоске бутылку,
Чтоб поскорее нырнуть
В синее облако грусти —
Я знаю, оно не отпустит
Я совершенно одна!
Рядом резвятся детки,
Швыряют зверям монеты,
А я сажала бы в клетки
Государства или планеты!
Да сколько же это можно
Жить, не зная чего тебе надо?!
И смотреть на зверей, похожих
На добрые автоматы!
Жизнь — почтовая марка!
Я стою посреди зоопарка!
Я совершенно одна!
Тихие, мудрые звери,
Их глаза — огни Байконура,
Ищут из клеток двери
Смеющиеся лемуры
Лемуры смеются хмуро,
Глаза словно чайные блюдца,
Я бы купила лемура,
Но лемуры не продаются!
И вот я пью водку "Старка"
И стою посреди зоопарка!
Я совершенно одна!
Здесь в России тусклое солнце,
И вообще неправильный климат!
Сердце мое не бьется,
И в ларек его тоже не примут!
И клетки вокруг как стены!
Что вам сказать напоследок?
Я не хочу жить как мой предок
И умирать как предок!
Я совершенно одна!
Батяня-вомбат
Австралия — райский уголок для человека без корней.
Племена борются за выживание, и в этом им помогает память их предков!
Планета устала, и солнце устало
В кустах закричала подруга коала
Закат разноцветнее видеоклипа
Окрасил небесную синь
Всего-то заботы у аборигена
Возделывать жизнь и растить себе смену
На фоне печальных кустов эвкалипта
И таких равнодушных пустынь
Но только не надо слез, Батяня-вомбат!
Слышал ли песнь стрекоз, Батяня-вомбат?
Когда же когда, мой тотемный зверь,
Мы снова увидим горящий Сидней?
Ведь это же наша земля, Батяня-вомбат!
Спокойная жизнь в изобилии горя
Под солнцем Тасмании прожитой роли
Неволя на воле, но все же неволя
Значит я пленник зла
И ветер гуляет в невыросших травах
Подруга коала воскликнула: "Браво!"
Но я видел яхту, ушедшую в море —
Она никого не спасла...
Но слезы свои утри, Батяня-вомбат!
Смело на мир смотри, Батяня-вомбат!
Когда же когда, мой тотемный друг,
Звезды с планетами примут нас в круг?
Ведь это же наша земля, Батяня-вомбат!
Наверное я недостоин другого,
Но я ненавижу любые оковы,
За исключением связующих с прошлым Земли
Цепочек любви
И я понял в чем смысл, я не так уж беспечен,
И я говорю вам, кто дорог и вечен
Мы встретимся там, где проснутся от гнева
Зеленые муравьи
Но только не надо слез, Батяня-вомбат!
Слышал ли песнь стрекоз, Батяня-вомбат?
Когда же когда, мой тотемный зверь,
Мы снова увидим горящий Сидней?
Ведь это же наша земля, Батяня-вомбат!
Увольнение на берег
Увольнение на берег, красный клен, белый бант,
Если кто-то поверит, я продам свой талант,
И фабричные трубы, и славянскую вязь,
Чтоб не скалила зубы толстобрюхая мразь!
Чтоб хоть как-то согреться надо жить — так живи,
Чтоб разбитое сердце не искало любви,
И говорило: "Путеводная нить потеряна
Окончательно, окончательно,
Но все равно надо быть уверенным
В том, что будет здесь все замечательно,
Пока не закончился день увольнения на берег!"
Были взрывы-воронки и полоски теней,
И родная сторонка стала чем-то родней,
Если жить, напиваясь, жизнь летит под откос,
И матрос шел, шатаясь, словно кот-альбинос!
Удивленный огнями непокорной судьбы,
Он вдыхал разноцветный дым фабричной трубы
И напевал: "Путеводная нить потеряна
Окончательно, окончательно,
Но все равно надо быть уверенным
В том, что будет здесь все замечательно,
Пока не закончился день увольнения на берег!"
Дело было под вечер, и белесый туман,
Притворясь увечным, клал матроса в карман,
После пьянки-гулянки возвращался матрос,
А добравшись до дома, он как будто подрос!
А кругом к нашей жизни угасал интерес,
И Христос недобитый скалил зубы с небес
И хохотал: "Путеводная нить потеряна
Окончательно, окончательно,
Но все равно надо быть уверенным
В том, что будет здесь все замечательно,
Пока не закончился день увольнения на берег!"
Лучший мент образцового
города
Детские годы я помню смутно,
Подобно неясным снам,
Мы жили бедно, и мне было трудно
Смотреть в глаза пацанам,
И я стрелял из рогатки по насекомым,
Крушил черепа котам,
А как только расстался с родительским домом
Поступил к собратьям — ментам!!
Сперва меня взяли на стажировку,
Потом в постоянный штаб,
И теперь мне хватает на порт и зубровку,
Я глушу водяру как гад,
И я знаю, что если где-то упадок
Его надлежит нам стереть,
Мы все — добро и правопорядок,
А пожинаем — смерть! Смерть!
Я встречаю реальность ударов в морду!
Мой кумир — капитан Жеглов!
Я лучший мент образцового города?
И вам не сносить голов!!!
Не многие знают на этой планете
Каково живется менту,
Ведь я сажаю в тюрьму пешеходов, поэтов,
Короче, всю хуету,
Я машина, чтобы выколачивать золото
Из мягкотелых бедняг
И в тот день, когда люди станут пухнуть от голода
Я буду кормить собак
И я стою на горячем асфальте
С довольной ухмылкой свиньи,
Мимо бабы идут и сверкают глазами,
И я знаю, — они все мои!
О, как же нас много бессмыслено гордых,
И цепных, и сторожевых,
Но пусть мертвые сами хоронят своих мертвых —
Мы похороним живых!
Бизнес — это вы…
Шла собака по разбитому роялю,
Ноты взлетные несла в передних лапах,
Боль земная притаилась под вуалью
Переходно-перелетного этапа
Под вуалью крылья денежных инъекций,
Крылья бешеных финансовых подарков,
Солнце звездам прочитало пару лекций,
Млечный путь опять становится прилавком!
И моя подруга станет мне еще милей
В китайской шубе из русских соболей!
Чувство локтя изменяет теплокровным
При малейшем колебании сигнала,
Рвите когти, забирайте прочь корону,
Чтобы имя никуда не улетало...
Я — свобода, дай мне справку для побега
И в придачу три законные уловки,
Двести граммов прошлогодничнего снега,
Триста метров до трамвайной остановки...
Шла собака по разбитым тротуарам
Ноты взлетные, взрывая как снаряды,
В полумраке даже свет приходит даром,
Все мы дети одного видеоряда!
В полудреме даже жизнь проходит скоро,
Как заведомый конец в бесстрашных книгах
Эй, знакомый, посади на цепь свой город,
Нанеси ему смертельную обиду!
Бизнес — это выстрел!
Распрягайся веселей в китайской шубе из русских соболей!
Ох, было дело в мае
Ох, было дело в мае,
Я ехал на речном трамвае...
Стояло румяное бойкое время,
Карнавальное как каравай,
В тот вечер я был обладатель билета
На быстрый речной трамвай,
В бутылке булькал напиток,
Смеялся беспечный мир,
Я бросил печаль как серебряный слиток
В серый речной пунктир...
Ох, было дело в мае,
Я ехал на речном трамвае...
Здесь народ развлекается лишь для того,
Чтобы время замедлило бег,
И трамвай был заполнен отборным зверьем,
Как будто бы Ноев ковчег,
И их морды, златые феньки,
И в глазах затаенная лесть,
Но да здравствует жизнь на высокой ступеньке,
Куда никому не залезть!
Ох, было дело в мае,
Я ехал на речном трамвае...
В розовом небе воинственный сокол
Раскинул свои крыла,
Не надо смотреть на меня из окон,
Я знаю причину зла,
Причину волчьего лая
И всех несбывшихся снов,
Эта причина — крушение речного трамвая
По имени Вечный Зов!
Ох, было дело в мае,
Я ехал на речном трамвае...