- Мир по определению не
трагичен
- Як-истребитель
- Ленивец-ревнивец
- Охота на овец
- Бондиана
- Песня про интернет
- Теракт нежности
- Мама для мамонтёнка
- Мир по определению не трагичен
- Як-истребитель
- Валькирии
Мир по определению не
трагичен
Мудрость пришла внезапно cтрелою в фамильный герб
Каплей портвейна Анапа, на отмель, где видели нерп
Весело вьется дорога да прямиком в Шангри Ла
Армия господа бога дезертировала
Браунинг вложен в руку, руку сожми в кулак
И в шерсть вплетай лженауку, сверстник мой волколак
Чтоб покатились росы по шкале до нуля
Космос — всего лишь проза, поэзия — вот Земля
Ночь завершилась трешем
Треш обернулся китчем
Мир по определению не трагичен
Бросишь бывало кубик, ну так выпадет ничего
Сыграем в любит-не любит под солнцем знаешь кого
Снег на ладони тает, как воск от лица огня
Кэтленда не бывает для молодых ребят
Кэтленд бывает вомбатам, опоссумам, хоть мышам
А здесь расщепляет атом коробок гашиша
Здесь, если двери в пещеру, "банзай" не всегда "сезам"
И полудурок Щера не находит своих Сюзанн
Детектор лжи очень точен
Сказал вдрабадан пьяный мичман
Мир по определению не трагичен
Трусов рождала планета, морлоков плодил Герберт Уэллс
Дверь открывается в лето по технологии "стелс"
И как не понять таксистов вагонеток ушедших в Мальстрем
Вот так и горит Раш-резистанс в пламени теорем
Время сметает башни Андромед и Кассиопей
День скоро станет вчерашним, а еще говорят "Не пей"
В южных широтах ундины пропоют последнее мурк
Так перекрести свое имя возде входа в Рулетенбург
Обездолен — не очень
Но зато сполна обезличен
Мир по определению не трагичен
Стай сильна, недобитым хана
Всех добивает она
Каждая нация есть интонация
Жизнь абсолютно одна
Бондиана
Добровольная боль размывает огни коммуналок
И непрочные сумерки сразу меняют окрас
По проспекту шагают колонны печальных весталок
Исчезая туда же, куда и всё шоу — в экстаз
Жизнь летит алым сном, настигая, но не догоняя
Только нашим глазам охранять амбразуры помех
Только нашим глазам в этой мгле догорать, узнавая
Кошкин дом. Опалённую шерсть. Синтетический мех.
И всё, что зависит от нас
будет только для наших глаз
Здесь давно, так давно не мурлыкали ягуарунди
Что в такой тишине поневоле увидишь врагов
Что же скажет княгиня? Что скажут Масяня и Хрюндель?
Когда мы примем контуры прежних своих берегов
Сатана принесёт пару книг о любви в чемодане
Мы прочтём аннотации и побежим за ноль-пять
А мансарду в предместье построят для нас марсиане,
Чтоб в последнюю ночь объяснить, что придётся терять.
Всё, что зависит от нас
будет только для наших глаз
Если степень кошмара привязана к степени дара
Значит, нам посидеть пять минут – и пора на метро
А поездки в метро обнажают холодные чары
Занесённых взаимным доверием проклятых троп.
И под музыку в чёрном рождается живопись в белом
В лабиринте, на тысячном акре, вошедшем в дискрет,
Ариадна рисует следы окровавленным мелом —
Меловые периоды мира, которого нет
В котором всё, что для наших глаз
будет тем, что зависит от нас
Вот вам песня, которую каждый захочет на сборник
Пятый день новый год. Слышен цокот когтей у окна
Ягуары? Пантеры? Да нет, набухавшийся дворник.
Над квадратом ЛВ тишина. Тишина. Тишина
Над квадратом ЛВ тишина. Имена. Времена.
Теракт нежности
Сегодня, как и каждый день, ради тебя я буду вновь смертельно пьяным
Прольётся водка. Оросит руины храмов моих внутренних Пхеньянов
А за окошком Карфаген. Он бьётся пульсом и сверкает бирюзою
Ты проиграл, мой странный зверь. Ты сбился с курса, не дошёл до мезозоя
И с каждой каплей крови, спирта ли теплеет золотистый край лагуны
Но слышен хворост, топот ног. По берегам моим менты идут, как гунны
И вовсе не менты, а просто.. Все друзья, все мои бывшие подруги
И даже Данте бы запарился определить в каком им место круге
Терактом нежности мне в вену коготки свои вонзила Эна
Я долго прожил на земле. Земля — не я, она теряет свою цену.
Земля страшна. Земля больна дезориентацией отсутствия покоя
Я помашу ей на прощание коготками поцарапанной рукою.
Который год меридиан крест-накрест падает на плечи параллели
Здесь жили люди иногда. Прошли года, и эти люди охуели
Над ними ангел пролетал. Заплакал: вот дисциплинарный санаторий
Где, чтоб никто не отдыхал, они придумали отъезд и мораторий
Мой друг однажды поместил свой дом в большой полиэтиленовый скафандр
И ограничил круг общения Марикой Рёкк и Cарою Леандер
Не прав он. Лучше жить как я, и лучше пить среди бутылочного звона
Под тост: да сгинут Лена, Рейн и Енисей — все эти реки Вавилона.
Терактом нежности мне в вену коготки свои вонзила Эна
Я долго прожил на земле. Земля — не я, она теряет свою цену.
Земля страшна. Земля больна дезориентацией отсутствия покоя
Я помашу ей на прощание коготками поцарапанной рукою
Конечно эти темы лучше обсуждать в кафе за чашкой кофе:
«Я не люблю людей». Откуда в этой песне голосок безумной Офы?
Скажу одно: рождён свободным каждый лев и рождена свободной львица
Но дай свободу человеку и начнется — не остановиться...
И эти двое на скамейке уничтожены огнём своих же планов
Им спьяну кажется: жирафы, но над ними лишь каркас подъёмных кранов
Так создаются города. Так разрушается тоннель в эпоху Эдо,
Где самурайский кодекс просто запрещает говорить слова «Уеду»
Эффектом бабочки мне в вену коготки свои вонзила Эна
Я долго прожил на земле. Земля — не я, она теряет свою цену
Земля страшна. Земля больна дезориентацией отсутствия покоя
Я помашу ей на прощание коготками поцарапанной рукою
Сегодня, как и каждый день ради тебя я буду вновь смертельно пьяным